Русский фактор. Вторая мировая война в Югославии. - Страница 33

В конце войны, зимой — весной 1945 г. на территории Югославии оказалась еще одна крупная часть, в которую входило значительное число «подсоветских» граждан, — 14-я гренадерская дивизия СС «Галичина» (1-я украинская), одна из первых славянских дивизий СС, сформированная еще в июне 1943 г.Приказ о переброске на бывшую югославскую территорию поступил 21 января 1945 г., а непосредственно в Словению эта часть прибыла в феврале 1945 г. Дивизию перебрасывали по обходным дорогам, часто пешком (около 700 км пешего марша), причем на марше военнослужащие активно занимались «самовольной реквизицией», что привело к тому, что частям дивизии запретили размещаться в жилых домах на ночлег на территории Австрии. Район Любляны в то время был под контролем самолетов союзников, взлетавших с аэродромов в Италии. Поэтому дивизия понесла некоторые потери в людях, лошадях и боеприпасах, причем не столько от бомб, сколько от пушечно-пулеметного обстрела с самолетов. В конце февраля 1945 г. дивизия закончила свой марш и была размещена в районе Штирии и Каринтии (австро-югославская граница), где активно включилась в борьбу с партизанами. Ей был доверен район: Дойч Ляндсберг — Лейбниц — Марибор — Бистрица — Каниице — Словенградец — Дравоград. Весь этот район был охвачен выступлениями югославских партизан: например, по дороге из Марибора в Целье днем нельзя было безопасно проехать на одиночном автомобиле. По мнению Вольфа-Дитриха Гайке, действия партизан были намного сильнее в Югославии, чем в Словакии. Весь край был до сих пор недостаточно занят полицейскими отделами, расположенными в сильно укрепленных пунктах, и им приходилось вести тяжелые оборонительные бои с сильными партизанскими группами. Об установлении какой-либо гражданской администрации не было и речи. Р. Лазурко вспоминал, что «в Югославии тогда царило такое неписаное правило, что нельзя стоять на месте на дороге из-за вражеских снайперов. Надо было все время двигаться, чтобы сбивать прицел».

По прибытии на место военнослужащие дивизии самовольно начали реквизировать у гражданского населения продовольствие для пополнения уменьшенных порций, установленных для частей, размещенных на территории рейха, в состав которого после оккупации была включена значительная часть Словении. Эти действия, вызывавшие возмущение местного населения, были прекращены лишь после того, как дивизия стала получать пищевые нормы для фронтовых частей, т. к. находилась в боях с партизанами. В дальнейшем отношения между украинскими солдатами дивизии и словенцами наладились, чему активно способствовала мелочная торговля, бойко процветавшая между украинскими эсэсовцами и оккупированными словенцами. Проступки против гражданского населения резко сократились, до них дело доходило лишь во время боевых действий с партизанами. В этих операциях хлопцам удавалось «заорганизувать свинью, застрелив ее заместо партизана». Как вспоминал Р. Лазурко, «на наших походах на партизан научились мы отыскивать их маленькие пищевые запасы, скрытые в крестьянских дворах, и узнавать сразу по лицу и глазам крестьянина, «чист» ли он или у него есть что на совести. Таким образом, мы получали бочки смальца со шкварками, мешки муки, ведра меда, сушеных овощей и даже… варенье. Так мы неплохо пополняли нашу сотенную кладовую».

Первой боевой операцией, которую провела дивизия по прибытии в Югославию, была операция по окружению и зачистке партизан к северу от города Любляны, в горах Менина. Там вокруг площадок для сброса припасов с самолетов были сконцентрированы значительные силы партизан. Дивизия должна была форсированным маршем преодолеть расстояние в 100 километров, а затем, после нескольких часов передышки, отправиться в покрытые глубокими снегами горы, высота которых достигала 2000 метров над уровнем моря. Дивизии были поставлены задачи вытеснить оттуда партизан, а затем окружить их и уничтожить. Успех зависел от скорости и неожиданности действий. Марш проходил в столь тяжелых условиях, по местности, где не было ни дорог, ни домов, что частям дивизии пришлось оставить в долинах свои повозки, коней и мощные радиостанции. В горных условиях переносные радиостанции не обеспечивали связи между полками, поэтому четкий хронометраж выполнения заданий приобрел особое значение. После трех дней напряженных перемещений выяснилось, что партизаны сумели отвести из-под удара основные силы. В результате активных действий дивизии достались лишь несколько убитых и пленных партизан и пара ящиков с боеприпасами. Потери дивизии также были незначительны — несколько раненых и один убитый. Через 10 дней дивизия вновь была использована в полном составе для похожей операции на высоте 1500 метров над уровнем моря в районе Голте (Мозирские горы) — Любно — Солчава и горного массива Босковец (высота 1587 метров над уровнем моря), где также предполагалось крупное скопление партизан вокруг площадок для сброса оружия и боеприпасов. Часть военнослужащих выдвигались на исходные позиции пешком длительным маршем через горный массив, а другие перебрасывались по узкоколейке. В результате авианалета два паровоза были уничтожены, а ехавшие поездом части понесли серьезные потери убитыми и ранеными. Операция оказалась столь же неудачной, как и предыдущая, в районе гор Менина. В дальнейшем более целесообразными были признаны действия против партизан небольшими рейдовыми группами, однако они требовали исключительно высокой боевой выучки военнослужащих.

По воспоминаниям Е. Побигущего-Рена, борьба с партизанами была исключительно тяжелой. Партизаны прекрасно знали свой край, знали все горные перевалы, тропинки, имели повсюду своих разведчиков, опирались на поддержку населения, которое им сообщало о каждом крупном передвижении вражеских частей. Дальние рейды против партизан в высоких горах, попытки их окружить и уничтожить не всегда были успешными. При этом, хотя дивизия уже имела определенный опыт партизанских боев в Словакии, этого опыта было недостаточно, чтобы успешно воевать с закаленными и хорошо вышколенными югославскими партизанами, имевшими за плечами уже несколько лет непрерывной партизанской войны с немцами. Заметим здесь, что партизаны, действовавшие в Югославии, были не только словенцами, среди них было значительное число сербов и других югославских народов. Среди югославских партизан присутствовали советские и союзнические офицеры связи, бывшие, как правило, опытными войсковыми разведчиками, специалистами по подрывному делу и зафронтовым операциям. Проблемой, по мнению Е. Побигущего-Рена, было и то, что украинское «воинство не любило гор. Да и самый вид этих мрачных гор вызывал у каждого какое-то неприятное впечатление. Наши воины, жители равнины, прямо боялись гор».