Русский фактор. Вторая мировая война в Югославии. - Страница 26

Нацистское правосудие проявило интерес и к судьбе масонов в Сербии, среди которых были и русские эмигранты. Гестапо задерживало и допрашивало каждого эмигранта, склонного к переоценке своих взглядов на большевистский режим в Москве или проявившего хоть какой-то интерес к деятельности советского посольства. Тех, кто посещал посольство СССР без политической мотивации (например, лиц, желавших получить адрес своих родственников в СССР, и тех, кто интересовался технической и естественно-научной литературой на русском языке), обычно задерживали и тщательно проверяли в гестапо. После детальной и скрупулезной проверки, которая сопровождалась оказанием физического давления на задержанных, эти лица выпускались на свободу, но оставались под наблюдением как подозрительные. Перед выходом из тюрьмы их принуждали подписать письменное обязательство не разглашать никому не только подробности задержания, но и сам его факт. В случае, если задержанный состоял в браке, ему (ей) было разрешено поделиться своими переживаниями с супругой (супругом), которые также были обязаны дать расписку о неразглашении.

После прихода немцев любой откровенный разговор, даже с ближайшими друзьями, мог привести к аресту и лагерному заключению. В частных беседах некоторые «свободоумные» эмигранты, с ненавистью относившиеся к оккупантам, делали ошибку, зеркально противоположную по отношению к убеждениям крайне правых эмигрантов, сочувствовавших нацистам. Эти «свободоумные» считали, «…что в России больше нет коммунизма, что там живут лишь славяне и патриоты, которые борются за славянскую идею и единство всех славян». Подозрение гестапо могли вызвать и обычные регулярные встречи одних и тех же людей, собиравшихся просто пообщаться, выпить вина и поиграть в карты. Эмигранты, уставшие от циркуляции самых невероятных слухов и стремившиеся получить информацию, отличную от геббельсовской пропаганды, которую тиражировали оккупационные СМИ, пытались выудить крупицы истины из пропагандистских радиопередач из Лондона и Москвы (точнее, Тифлиса, откуда вещала радиостанция «Свободная Югославия). Ответом на эти попытки стал приказ германского оккупационного командования от 27 мая 1941 г. о запрещении прослушивания любых радиостанций, кроме немецких, под угрозой тюремного заключения или даже расстрела. Ответственность за контролем по выполнению этого приказа была возложена на сербскую Специальную полицию и на органы СД в Белграде. Несмотря на все эти строгости, некоторые русские эмигранты умудрялись организовывать даже групповое прослушивание запрещенных «голосов» и пересказывали услышанное соседям и коллегам по работе.

1.6. Влияние РПЦ(з) на эмиграцию и пронемецкие русские военные формирования во время Второй мировой войны в Югославии

РПЦ(з) была одним из важнейших связующих факторов в жизни русской эмиграции. Основание РПЦ(з) произошло на территории Королевства сербов, хорватов и Словенцев в г. Сремские Карловцы, неподалеку от г. Новый Сад, куда русские иерархи в изгнании переселились по приглашению патриарха Димитрия, давшего ВЦУ исключительно большие привилегии.

В августе 1938 г. в г. Сремские Карловцы под руководством митрополита Анастасия (Грибановского) и под покровительством почетного председателя патриарха Гавриила открылся Второй Собор РПЦ(з). В ходе Собора присутствующие посетили Белград и Памятник русским солдатам на Новом кладбище. В Иверской часовне состоялась лития и торжественная служба за упокой души царя-мученика Николая II и его семьи, убиенных большевиками, а также за всех, положивших жизнь за Веру, Царя и Отечество. По окончании Собора его участники подписали два воззвания: «К русскому народу, во Отечестве страждущему» и «Русской пастве, в рассеянии сущей». Таким образом была еще раз подчеркнута решимость РПЦ(з) бороться с коммунизмом вплоть до Гражданской войны, т. к. «никакая брань не бывает без жертв: надо дать кровь, чтобы получить дух». С учетом того, что Европа тогда уже катилась в бездну новой мировой войны, необходимо упомянуть и то, что отношение РПЦ(з) к нацистской Германии на тот период было достаточно положительным. С другой стороны, следует отметить, что Гитлер в то время еще не показал своего настоящего лица и казался респектабельным партнером для переговоров большинству консервативной Европы, а также правительствам Англии и Франции.

После начала Апрельской войны РПЦ(з) призвала свою паству приложить все усилия для защиты своей новой Родины. Дальнейшее описал в своем издании Е.И. Махароблидзе: «…6 апреля началась военная гроза — бомбардировка Белграда. Мы все оставили свои квартиры и попрятались по подвалам… убежищам. Иные бежали из города, другие ушли на окраины его, на кладбища и там укрывались до 12 апреля — дня занятия Белграда войсками Вел. Германии… о.о. протоиереи И. Сокаль, В. Неклюдовъ, В. Тарасьевъ и С. Ноаров и протосингел о. Аверкий без устали исполняли пастырские обязанности, утешая пасомых, напутствуя раненых и умирающих, погребая умерших. Непрестанно ими совершались моленья, богослужения и в церквах, и на местах своего пребывания во время бомбардировки. Владыка митрополитъ Анастасий сначала перешел в Русский Дом и там молился с укрывшимися в нем, а затем переехал въ Земун, где оставался до Великого Четверга, а с этого дня возвратился в Белград и здесь совершал богослужения. Все вечерние службы заканчивались по обстоятельствам военного времени до 7 час вечера, а пасхальная заутреня началась в 6 ч. утра в Светлое Воскресение. Горячо молились в эти дни русские люди, испытавшие новый перелом в своей жизни. Иных не было с нами — они ушли по призыву своего нового отечества в армию, и судьба их тревожила родню. Другие лежали, раненые, по домам и больницам, а некоторые остались под развалинами домов. Спасенные отъ смерти в эти дни спешили в храм Божий и к чудотворному образу Божьей Матери — принести слезы горячей благодарности за спасение. Среди наших беженцев в дни Страстной и Светлой недель за богослужениями мы видели немало немецких воинов: офицеров и солдат. Было заметно, что им нравится наша служба, наше церковное пение. Благоговейно выстаивали некоторые из них службы до конца. Они очень интересовались нашими воинскими знаменами и войсковыми регалиями. Внимательно осматривали их после богослужения. Подходили к могиле ген. Врангеля и отдавали ему честь. Владеющие немецким языком русские давали им соответствующие разъяснения…». В следующий раз столь же трагические обстоятельства сопутствовали празднеству Пасхи в 1944 г. Тогда Белград разрушали бомбы с американских бомбардировщиков, а русские монахини монастыря Хопово шли с литией вокруг своего пристанища на Сеняке и молились о спасении от новой волны воздушного террора.