Русский фактор. Вторая мировая война в Югославии. - Страница 75

Часто ускользает от современных исследователей и то, что идея о вековых русско-сербских связях практически отсутствовала в головах абсолютного большинства русского населения СССР, воспитанного с упором на школы Покровского и Марра. Даже имевшие высшее образование советские граждане в результате репрессий, уничтоживших довоенную школу славистики в России, имели до 1941 г. смутное представление о славянской идее. Лишь в 1939 г. в МГУ была создана Кафедра истории южных и западных славян, в 1942 г. — Славянская комиссия АН СССР, в 1943 г. — Кафедра славянской филологии МГУ и уже в 1947 г. — Институт славяноведения АН СССР. Помимо утраты научных знаний, в самом аппарате дипломатии и разведки исчезли некоторые прикладные, «изустные» нюансы знаний об отношении к России отдельных народов Балканского полуострова.

На восприятие в СССР четнического движения должна была повлиять и естественная человеческая склонность к типологизации явлений. Сознательная или подсознательная типологизация явлений влияла и на поведение в Югославии англичан. Судя по воспоминаниям И. Джоновича, Н. Плечаша, Ж. Топаловича и Дж. Рутема, англичане пытались вести себя по отношению к движению Д. Михайловича иначе, чем к малочисленным западноевропейским борцам сопротивления, пользовавшимся значительной материальной поддержкой англичан. Методы английских офицеров в Югославии куда больше напоминали Сотрудничество с антиоккупационным движением в Бирме и особенно в Эфиопии, где местные монархисты, направляемые СОЭ, добились больших успехов в борьбе с фашистами. Аналогичным образом поведение представителей югославского королевского правительства не могло не напомнить советским лидерам лондонских поляков. Развитие событий в Польше в конце войны и сразу после ее окончания, с отчаянной борьбой между Армией Людовой и Армией Крайовой (АК), также должно было вызывать ассоциации с борьбой между антикоммунистами ЮВвО и коммунистическими партизанами. Типологическое включение ЮВвО в одну группу с АК и украинской УНА нашло отражение и в том, что руководство НКВД серьезно подозревало о существовании налаженных связей «бандеровцев» с «сербскими и черногорскими четниками».

4.5.Официальные взаимоотношения СССР и партизанского движения до осени 1944 г

В отличие от непрекращавшихся в течение всей войны закулисных связей по линии ИККИ — ЦК КПЮ, установление официальных связей между Народно-освободительным движением Югославии и СССР произошло сравнительно поздно. Под установлением официальных связей подразумевается прибытие в штаб И.Б. Тито советской миссии. Этой теме уделили внимание многие титовские историки. Однако большинство из них рассматривали советскую миссию как нечто поверхностное и малозначащее по сравнению с судьбоносными решениями маршала Тито. По-другому взглянул на роль советской миссии и военной помощи лишь Никола Попович, причем его работа сразу же вызвала огонь критики местной историографии за неортодоксальность. Монография Н. Поповича положила начало не идеологическому, а научному подходу в изучении советско-югославских отношений в годы Второй мировой войны.

Очевидно, что до прибытия английской миссии в штаб Тито Сталин не мог послать свою официальную миссию к югославским коммунистам. Торопливость в этом вопросе грозила бы подрывом авторитета НКОЮ в глазах англо-американцев. Еще более опасным для СССР было бы прежде времени возбудить опасения англичан, и без того чувствительных к советской экспансии в Центральной и Юго-Восточной Европе. Это могло бы подтолкнуть англо-американских союзников к целому вееру нежелательных для СССР шагов: от свертывания ленд-лиза до сепаратного мира с Германией. При этом, каким бы невероятным ни казалось в наши дни соглашение между нацистским рейхом и демократическими англо-американцами, советские круги допускали такую возможность. Например, 17 января 1944 г. «Правда» без комментариев опубликовала «сообщение спецкора из Каира»: «По сведениям из заслуживающих доверия источников, состоялась секретная встреча гитлеровского министра иностранных дел Риббентропа с некоторыми английскими руководящими лицами с целью выяснения условий сепаратного мира с Германией». Ясно, что в таких условиях советская официальная миссия не могла прибыть в Югославию без предварительной договоренности с союзниками.

Следует заметить, что в историографии есть крайне фрагментарные и расплывчатые упоминания о существовании некоторого неофициального сообщения между СССР и Югославией, помимо эфемерных волн радиостанций разведцентров и ИККИ. Летом 1942 г. Коминтерн подготовил к переброске в Югославию нескольких ответственных работников КПЮ. АДД совершала одиночные полеты на Балканы (в том числе в Югославию) задолго до ноября 1943 г., причем первые группы подрывников и парашютистов из состава интернационального батальона ОМСБОН забрасывали с крымских аэродромов уже с лета 1941 г. Есть и упоминания о неких советских десантниках — парашютистах, захваченных в октябре 1943 г. в ходе антипартизанской операции частями Казачьей дивизии фон Паннвица.

У англичан идея об установлении контактов с Тито возникла в начале 1943 г. Примерно в то же время к ним обратилась советская сторона с идеей об образовании совместной миссии к партизанам. Однако англичане от этого отказались и начали подготовку собственной миссии к Тито весной 1943 г. Прямой переход от четников к партизанам, разделенным гражданской войной, был рискованной идеей. Для реализации своих планов УСО нашло подходящих людей: каменщика Павла Павлича и рабочего судоверфи Петра Эрдельца, двух бывших интербригадовцев, перебравшихся через Францию в Канаду после падения испанской республики. К двум этим хорватам из Лики (Хорватия) был придан один серб — офицер УСО радист Александр Симич. В ночь с 20-го на 21 апреля 1943 г. всех троих сбросили с парашютами в Лике (Хорватия), где они вскоре установили связь с партизанами, о чем и доложили в югославский отдел УСО, размещавшийся в Каире. Так была установлена радиосвязь между югославскими партизанами и англичанами, не прерывавшаяся до конца войны. В то же время в Боснию к партизанам также успешно была заброшена миссия-дублер в составе трех сербов, бывших шахтеров из Канады: Стевана Сердара, Джордже Диклича и Милана Дружича. Таким образом, успех радиоконтакта партизан со штаб-квартирой УСО в Каире был закреплен. После успешных экспериментов «на аборигенах» в штаб Тито 28 мая 1943 г. спустился и настоящий английский джентльмен из УСО — блестящий питомец Оксфорда Фредерик Уильям Дикин, ставший офицером УСО в 1941 г. В сентябре 1943 г. он отбыл из Югославии с самыми радужными впечатлениями о партизанах и Тито. Лишь после этого, 18 сентября 1943 г., к Тито вместе с четырьмя офицерами связи и мощной радиостанцией прибыл получивший незадолго до этого звание бригадного генерала сэр Фицрой Мак-Лейн.