Русский фактор. Вторая мировая война в Югославии. - Страница 35

В середине сентября 1943 г. в Милау (Польша) была сформирована 1-я казачья дивизия, во главе которой был поставлен немецкий кавалерийский генерал фон Паннвиц. Это было первое столь крупное воинское формирование, которое немцы укомплектовали этническими русскими. При этом значительную часть мест офицеров и технических специалистов занимали немцы (например, на 1 ноября 1943 г. в дивизии насчитывалось 222 немецких и 191 казачий офицер). Исключением являлся лишь 5-й донской полк, в котором большинство офицеров были русскими. Возглавлял этот полк Иван Никитович Кононов. Его жизненный путь важен для понимания характера и мотивов того явления, которое одни историки называют «казачьим коллаборационизмом», а другие — «вторым казачьим восстанием». Иван Никитович Кононов родился 2 апреля 1900 г. под Таганрогом в семье казачьего офицера. Его отец был повешен большевиками в 1918 г., старший брат и несколько родственников сложили головы на полях Гражданской войны, а еще два брата были репрессированы. В 1922 г. Кононову удалось скрыть свое происхождение и вступить в РККА, где он сделал успешную карьеру и окончил военную академию. За заслуги в Советско-финляндской войне 1939–1940 гг. Кононов получил орден Красного Знамени. Начало войны майор Кононов встретил командиром пехотного полка недалеко от западных границ СССР. Уже 22 августа 1941 г. он перешел на сторону немцев с частью солдат и офицеров своего полка, среди которых был и его помощник по политической части Д. Пащенко. После того как Кононов заявил о желании принять участие в борьбе против Красной армии на стороне вермахта, немцы позволили ему создать добровольческую казачью часть. Зимой 1942 г. в его часть, увеличившуюся к тому времени до батальона, из офицерского лагеря VI–C, в котором содержались пленные офицеры Королевской югославской армии, прибыла группа русских офицеров-эмигрантов во главе с А.Н. Пуговочниковым, ставшим заместителем и близким сотрудником Кононова. В дальнейшем батальон Кононова участвовал в борьбе против партизан и парашютистов в западных областях России и в Белоруссии. В 1942 г. Кононов получил звание подполковника. На базе кононовского 600-го казачьего батальона во Млаве в 1943 г. был сформирован 5-й донской казачий полк, вошедший в состав 2-й бригады 1-й казачьей дивизии. В конце 1944 г. под руководством Кононова была сформирована Отдельная казачья пластунская бригада, командиром которой он стал. В дальнейшем планировалось превратить эту бригаду в 3-ю казачью дивизию в составе 15-го казачьего кавалерийского корпуса СС, но планы эти так и не были осуществлены. К концу войны бригада Кононова состояла из 7-го и 8-го пехотных и 9-го кавалерийского полков и разведывательного батальона, общая численность бригады составляла около 7000 человек. В конце войны Кононов получил звание генерал-майора в составе вооруженных сил власовского Комитета освобождения народов России (КОНР). После войны он успешно скрылся в Австрии и умудрился избежать выдачи СССР до начала холодной войны, когда выдачи были прекращены. Позднее Кононов переселился в Австралию, где и окончил свои дни.

Говоря о 1-й казачьей дивизии, необходимо отметить, что с самого начала дивизией она была только по названию и создавалась с расчетом на позднейшее переформирование в более крупное соединение. По германским нормативам, кавалерийская дивизия должна была иметь в своем составе 5300 человек. После реорганизации по мобилизационному плану 1939–1940 гг. крупнейшей кавалерийской частью должна была быть бригада в составе 6684 человек и 4552 лошадей. А 1-я казачья дивизия по состоянию на 15 октября 1943 г. имела 18 702 человека и 10 091 лошадь, на 1 марта 1944 г. — 18 686 человек и 14 004 лошади. Дивизия на первых порах имела всего две бригады: в 1-й бригаде были 4-й кубанский, 2-й сибирский и 1-й донской полки; во 2-й бригаде были 6-й терский, 3-й кубанский и 5-й донской полки; кроме того, дивизия имела в своем составе два артиллерийских дивизиона, вооруженных 75-мм орудиями, разведывательный и инженерный батальон и вспомогательные части. Во второй половине 1944 г. дивизия была переформирована в 15-й кавалерийский корпус.

Сразу же после формирования дивизию перебросили железнодорожным транспортом на территорию оккупированной Югославии для участия в антипартизанских операциях, где она вошла в подчинение командующего 2-й танковой армии вермахта генерал-полковника Рендулича. Прибывшая в Белград дивизия сразу же, самим своим проходом через сербскую столицу стала оказывать значительное пропагандистское воздействие. В середине октября эшелоны с частями Первой казачьей дивизии стали подтягиваться к столице Югославии — Белграду. В солнечный октябрьский день Белград созерцал необыкновенную для него картину. Через город, цокая копытами, гремя оружием и скрипя амуницией, двигались бесконечные колонны казачьей конницы. Жители с недоумением и любопытством смотрели на проходящие войска. «Черкесы су дошли. Русы…» — поползло по городу и по всей стране «Како е то? За што?» — недоумевали сербы». Сербский иллюстрированный двухнедельник «Коло» опубликовал в номере от 9 октября 1943 года фотографию, посвященную этому событию: крепко сбитые колонны казаков в папахах и немецкой полевой форме рысью проходят центральной улицей Теразие, у самого высокого в тогдашнем Белграде здания «Палата Албания». Желая предотвратить возможные конфликты, а также повысить пропагандистское влияние факта использования бывших советских военнопленных против партизан, генерал фон Паннвиц обратился к казакам и местному населению с прокламацией. Кроме того, был отпечатан плакат, украшенный многочисленными фотографиями казаков и других советских коллаборационистов, сделанный в тех же пропагандистских целях. На плакате было и пространное объяснение мотивов, действий и численности «подсоветских» добровольцев вермахта. В дальнейшем для укрепления положительного имиджа дивизии командование поощряло показательные выступления. Так, в 1943 г. казаки 2-й бригады в районе Брода (Хорватия) организовали конное выступление для местного населения с демонстрацией приемов джигитовки.